Обзоры СМИ

Капитан отметившего 30-летие парусника мечтает о кругосветке

Самый быстрый парусник планеты, который с полным на то основанием может считаться морским символом Петербурга, – фрегат «Мир» – разменял четвертый десяток. Отмечали событие в пассажирском порту Санкт-Петербурга, что на намывных территориях Васильевского острова. Из приглашенных – члены команды, курсанты Государственного университета морского и речного флота имени адмирала Макарова, высокие гости из Министерства транспорта, Рос­морпорта, администрации города, Главного штаба ВМФ. Как водится, звучали поздравления, традиционные пожелания семи футов под килем и попутного ветра, что особенно актуально для учебного парусника. Был и импровизированный праздничный концерт. Сдержанно, но от души.

Правда, от ощущения, что обстановка даже в момент торжественного построения экипажа остается рабочей, невозможно было отделаться все время пребывания на палубе. И ничего удивительного в этом нет. «Мир» со 130 курсантами Макаровки на борту и полусотней членов постоянного экипажа ушел в поход в начале июля. За это время судно побывало в портах Финляндии, Литвы, Польши, Германии, Франции и Норвегии. Кстати, в польском Щецине на борту фрегата, построенного на Гданьской судоверфи, побывал его главный конструктор Зигмунд Хорен. Состоянием своего детища остался доволен и даже запись в книге почетных гостей оставил.

Понятно, что после трехмесячного плавания люди устали. Но если курсантам предстояло после праздника сойти на берег, чтобы вернуться в аудитории, то постоянной команде особо расслаб­ляться некогда. Уже завтра «Мир» с очередной сменой курсантов снова выйдет в море. Зимовать парусник будет в Калининграде, где ему предстоит пройти плановый ремонт. В общем, юбилей отметили по-молодежному.

– Тридцатилетний парусник – это молодое судно, – рассказывает капитан «Мира» Андрей Орлов. – Для сухогруза это преклонный возраст, а для нас – нет. Посмотрите на «Крузенштерн», который отмечал год назад девяностолетний юбилей. И ничего – ходит.

Он море уважать заставит

Парусники  многим сегодня кажутся анахронизмом. Но тем не менее в большинстве флотов они продолжают нести службу по воспитанию будущих моряков. Наши «Крузенштерн», «Седов», «Надежда», «Паллада», немецкий «Горх Фок», американский «Игл», итальянский «Америго Веспуччи» и многие другие. Ответ на вопрос «почему?» достаточно прост. Именно на паруснике курсант лучше всего учится понимать и уважать стихию, в которой ему предстоит дальше служить, – море.

– Самая главная наша заслуга в том, что мы пытаемся воспитать молодых ребят, которые приходят к нам на практику, – говорит капитан «Мира» Андрей Орлов. – Многие из них вообще первый раз видят море. Здесь оно рядом. На больших судах что они видят? Штурмана – рубку, механики – машинное отделение. А здесь все своими руками: и паруса ставить, и палубу драить. Стараемся делать из них настоящих моряков.

Есть и еще один момент, суть которого, по словам Андрея Орлова, лучше всего можно понять на учебном паруснике. На флоте испокон веков главное – дисциплина. Здесь все делается по команде. И не дай бог что-то сделать не так. Отдашь не тот фал, можно и парус потерять. И никаких поблажек и скидок на неопытность.

– Мы больше работаем с парусами, – поведал «Вечёрке» курсант 3-го курса Макаровки Константин (кстати, родом он из Крыма, но учиться приехал в Петербург). – Первый раз подняться на мачту, честно говоря, было страшно. Потом сойти на рей, пройти вдоль него по пертам. Но со временем привыкли и лазали, как обезьянки, хотя болтает там крепко. Наверху ведь амплитуда качки больше, чем на палубе.

Именно для того, чтобы курсанты лучше почувствовали стихию, «Мир», если позволяет погода, старается идти под парусами.

– У нас есть расписание, которого мы должны придерживаться, и не всегда ветер нам благоприятствует, – поясняет Андрей Орлов. – Поэтому приходится идти и под дизелями. Это не касается регат. На них использование двигателей запрещено – и всю дорогу мы идем под парусами.

Кстати, о регатах. «Мир» один из самых опытных «бойцов» в мире. Вся передняя стенка ходовой рубки украшена символами регат, в которых ему довелось участвовать, а линь с вымпелами разных соревнований тянется от главной палубы почти на полсотни метров вверх до топа грот-мачты. В этих гонках «Мир» и заслужил славу самого быстрого парусника планеты.

Дома хуже, чем в гостях

Двадцать лет назад, во время регаты учебных парусников «Катти Сарк 1996», одним из портов которой стал Петербург, на пресс-конференции по случаю швартовки «Мира» его первый капитан Виктор Антонов на вопрос одного из журналистов о том, что ему запомнилось больше всего, ответил: «Встреча». Позже выяснилось, что его поразил сам факт торжественной встречи парусника дома. До того «Мир» чествовали где угодно, кроме родной гавани. Свою морскую гордость Петербург старательно игнорировал. После той регаты ситуация не­много поменялась. Но сегодня «Мир» вновь стал недоступен не только для петербуржцев, но и для родственников членов экипажа. Чтобы попасть в пассажирский порт, нужно оформить солидную стопку бумаг. Ничего не попишешь: граница, таможня.

Последний раз у набережной Лейтенанта Шмидта фрегат швартовался летом прошлого года. Тогда Западный скоростной диаметр еще строился, и габарит переправы через Морской канал составлял 55 метров (при высоте грот-мачты «Мира» 49,5 метра). Сегодня эта цифра равна проектным 52 метрам.

– Теоретически под мост мы можем пройти, – говорит капитан «Мира». – Но все зависит от уровня воды в Неве. Если идет нагонная волна, то проход уже невозможен. Сейчас рассматриваются разные варианты решения этого вопроса. Может быть, на следующий год верхушки мачт сделают заваливающимися. Но технически это довольно сложно. К тому же нам не хотелось бы ничего менять в конструкции судна. Это будет уже не тот корабль, каким его построили. Лучше не нарушать конструкции, которые были сделаны тридцать лет назад.

Напоследок вопрос о том, чего бы еще хотелось капитану самого быстрого парусника планеты?

– Конечно, сходить в кругосветку, – делится мечтами Андрей Орлов. – Но мы связаны расписанием курсантов, которые зимой должны быть на берегу.